Третья сессия «Новая «Большая игра» на Ближнем Востоке»
Модератор сессии – Джанкарло Арагона
Спикеры: А.Х. Камилов, Ракеш Суд, Анджела Стент, Шломо Бром, В.В. Наумкин
Модератор сессии Джанкарло Арагона, научный руководитель Института международных политических исследований (Италия): Давайте обсудим важную тему – «Большая игра» на Ближнем Востоке. В отличие от «Большой игры» 19 века, сегодня мы видим увеличение количества игроков. Мы видим новые измерения конфликтов. Я смотрю с ностальгией на те времена, когда мир был биполярным. Все было просто. Сегодня Ближний Восток – самый горячий регион. Посмотрите на пример Сирии. Мы - свидетели падения режимов и старой системы. Все это происходит далеко не всегда успешно. Ближний Восток играет огромную роль в мировой экономике и международных отношениях, отсюда его важность и необходимость решать проблемы нестабильности. Ситуация на Ближнем Востоке влияет на итальянские дела, отсюда моя заинтересованность в этой теме. Конфликт между Израилем и Палестиной не является больше главным в регионе. Сирия и Иран стали точками напряженности. Что касается России, которая активно стала участвовать в этом регионе, для нее важны отношения как с Израилем, так и с Ираном. В регионе происходит конфликт между основными игроками, что является важнейшей проблемой в регионе.
А.Х. Камилов, министр иностранных дел Республики Узбекистан: Тема нашей сессии не только актуальная, но и амбициозная. Ближний Восток фигурирует в разных геополитических проектах. Центральная Азия включается в эту геополитическую систему. Сегодня «Большая игра» - это образное определение. В ней очень много неизвестных слагаемых. Ближний Восток оказался вовлеченным в процесс формирования нового глобального баланса сил. На Ближнем Востоке пересекается множество государственных и негосударственных игроков. Многие игроки становятся заложниками региональных игроков. Отсюда – исторически длительная ситуация нестабильности и хаоса. Конфликтность усложнилась и приобрела иную динамику. Мы видим низкий уровень региональной интеграции и сплоченности. Все призывы к консолидации остаются призывами. Терроризм стал прибыльным бизнесом глобального уровня. Также обострилась проблема нераспространения ядерных вооружений. Делать прогнозы в этом регионе непросто. Можно выделить ряд факторов, которые говорят о том, что стабильность в регионе сложно достижима. На первом месте – кризис доверия. На втором - паралич институтов международной безопасности, здесь важна реформа ООН. Следующий фактор - это попытка разных участников в условиях хаоса навязывать свои правила игры. В этом регионе невозможно импортировать чуждые модели и ценности. Это - западноцентричный взгляд, который враждебно воспринимается с точки зрения этики и онтологии ислама. Хотя в некоторых течениях ислама сильны демократические традиции, неприятие приводит к политизации религиозного фактора. Прочного мира в регионе не будет, пока не решен палестинский вопрос. Сложен сирийский вопрос, а также иранская проблема. Мы сильно заинтересованы в том, чтобы стабильность восторжествовала на Ближнем Востоке, поскольку ситуация там отражается на ситуации в Центральной Азии. Мы наблюдаем усиление взаимозависимости. Мы должны нащупать некие возможности позитивного движения. Есть ли для этого возможности? Да. Несмотря на то, что с одной стороны мы видим войны и угрозы, с другой стороны мы видим положительную динамику, которую возможно развить через конструктивное сотрудничество различных игроков, в первую очередь, США и России. Нужно искать поле совпадения интересов. Три основных направления в отношениях США и РФ - это общие интересы в борьбе с глобальными угрозами (экстремизм в различных формах), нежелание военного конфликта в регионе, а также процесс радикализации среди молодежи. Необходим комплекс мер разного характера. Надо использовать возможности для развития стратегической повестки.
Ракеш Суд, почётный сотрудник индийского исследовательского центра Observer Research Foundation (ORF, Нью-Дели): регион Ближнего Востока - своего рода большая бомба. Некоторые фитили горят долго и медленно, и некоторые страны не дают им догореть, а какие-то гораздо быстрее. В регионе пересекается множество интересов. Россия и США (у них совпадают интересы, когда они борются с ИГИЛ, но в других вопросах - нет), Турция и Иран (совпадение по курдам, по Ассаду диаметрально противоположные интересы), Россия и Иран (совпадение по Ассаду, противоречия по созданию шиитского коридора из Ирана до Ливана). Это только один из примеров сложности интересов. Сегодняшняя «Большая игра» имеет множество игроков, в отличие от «Игры» 19 века. Важно, чтобы мы работали вместе, иначе будут расти риски.
Анджела Стент, директор Центра по изучению Евразии, России и Восточной Европы Джорджтаунского университета (США): Вообще, я не эксперт по Ближнему Востоку, я специалист по американо-российским отношениям. Мы должны вспомнить «Большую игру» в 20 веке между СССР и США. Соперничество тогда было идеологическим и геополитическим. Была сложная система коалиции. СССР потерял Египет, США – Иран, но ситуация была достаточно стабильной. Это была старая «Большая игра», современная гораздо сложнее. Россия и США, с одной стороны - союзники, с другой – соперники в регионе. Обращает на себя внимание то, что у России хорошие отношения с Ираном и Израилем, несмотря на их взаимную вражду. У России сложный комплекс взаимоотношений: она отлично ладит с шиитскими и суннитскими государствами. Главный конфликт региона сегодня – саудовско-иранский. В регионе также есть «маленький конфликт» между Израилем и Турцией, и некоторые другие. США и Россия продолжают работать вместе. Кооперация продолжается, несмотря на проблемы: ИГИЛ, Женевский процесс, квартет по поиску мира в Израиле, хотя США и не участвуют в Cочинском формате и в Астане по поиску мира в Сирии. Я предсказываю постепенный выход США из региона. Как будет развиваться Сирия после окончания войны? Как Россия и Иран будут взаимодействовать в Сирии? Продолжат ли США постепенный выход из региона, будет ли расти присутствие России? Это интересные вопросы для дискуссии.
Шломо Бром, старший научный сотрудник Института исследований национальной безопасности (INSS, Израиль): Сегодняшняя «Большая игра» имеет несколько измерений. Первое - это собственное измерение Ближнего Востока, что было во многом задано динамикой Арабской весны. В регионе произошло ослабление государства и его субъектности, что было связано с революциями и гражданскими войнами. В ряде случаев произошло утверждение авторитарных режимов. Второе измерение - региональное. Ослабление государства создало вакуум, открывающий окно возможностей для разных региональных сил по вмешательству в конфликты. К примеру, поддержка шиитов Ираном или суннитов саудитами, в ряде случаев салафитами. Третье измерение – глобальное и интернациональное. Можно отметить роль США и России. Россия пользуется возможностями вернуться на глобальный уровень, а США - участник поневоле. Не все участники конфликта одинаковы. Например, сунниты очень прагматичны, джихадисты сами по себе. Египет теоретически является частью антииранской группировки, но Иран, по сути, не является для него большой сферой интересов. В регионе можно встретить сложную конфигурацию сил, когда страны являются друзьями и врагами одновременно. Эта ситуация дает возможность Израилю добиться взаимовыгодных отношений с различными силами. Израиль специально занял позицию нейтралитета в Сирии, но недавно это изменилось, когда Иран стал нарушать сложившийся стаус-кво, чтобы получить свою выгоду. Иран, учитывая его враждебность к Израилю, может использовать Сирию в качестве плацдарма для своих баз. Россия, которая имеет эксклюзивные позиции между Ираном и Израилем, смогла способствовать тому, чтобы в Сирии не разыгрался ирано-израильский конфликт. Россия правильно делает, что не примыкает к какой-то одной стороне в ирано-израильском конфликте.
В.В. Наумкин, научный руководитель Института востоковедения РАН: Большой игры на Ближнем Востоке нет. Здесь три уровня конфликтности: локальный, региональный и глобальный. Здесь нет «Большой игры», т.к. нет противостояния двух суперсил. Все борются со всеми. Здесь множество противостояний. Особенность внешней политики РФ – попытка строить взаимовыгодные отношения с разными сторонами. Наша дипломатия проявляет высокий уровень. Здесь говорилось о едином суннитском лагере, но его нет. Между суннитами множество противоречий. Здесь не только джихадисты. Возьмем «Братьев-мусульман»: для Турции и Катара они - политическая сила, для Египта - террористы. Мы видим противостояние двух осей и двух групп. Работать на Ближнем Востоке трудно. Важно отметить, что США превратились в главного производителя углеводородов. Это необходимо помнить при анализе ситуации на Ближнем Востоке. Россия не пытается никого вытеснить из региона, поэтому и нет «Большой игры». Сегодня Ближний Восток – это глубоко разделенное общество. Есть асимметрия региональных игроков разного уровня. Сегодня в Сирии ключевая проблема в том, что она превратилась в ринг для разных соперников. Россия играет креативно. На этом ринге нет разумного рефери, а те, что есть – сами «получают по морде». Западу надо участвовать в восстановлении Сирии, и даже на тех территориях, которые контролирует Ассад, поскольку и там страдали простые люди. Важна проблема разоружения населения. Все силы выступают за единство Сирии, что внушает оптимизм.
Нет комментариев